Читать на Фикбуке

Фандом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»
Направленность, рейтинг, размер, статус: Слэш, R, миди, закончен
Пэйринг и персонажи: Драко Малфой/Гарри Поттер
Жанры: сharacter study, драма, романтика
Описание: Они — Драко Малфой и Гарри Поттер — так ненавидели друг друга, что небесам хотелось посмеяться. Теперь заглядывая в зеркало, они будут видеть не себя, а друг друга.
Предупреждения/другие метки: нецензурная лексика/обмен телами, любовь/ненависть, элементы юмора
Примечания: Отправная точка: Хогвартс, 5 курс, первая игра в этом сезоне (Гриффиндор - Слизерин).
Публикация на других ресурсах: уточнять у автора

Открыть и прочесть фик (продолжение в комментариях) Они увидели его вместе — этот юркий золотой мячик, что взмахивал хрупкими крылышками, зависнув под крупным солнечным диском в небе. И рванули они к нему одновременно, разрезая ветер. И почти вместе протянули руки, но вместо заветной победы в облике снитча они схватили пальцы друг друга.

— Чтоб тебя, Поттер, — скривился Малфой, отдёргивая с таким омерзением руку, будто окунул её только что в собачье дерьмо.

— Что, Малфой, остался без руки? — усмехнулся Гарри и демонстративно обтёр собственные пальцы о спортивную мантию. — Чтоб ты, такой брезгливый, с метлы свалился.

Криво улыбнувшись, Поттер отлетел и заозирался в новых поисках снитча, Драко же, недобро прищурившись, сжал зубы.

О Мерлин, как же его бесил этот несчастный идиот. Так сильно, что не было сил сдержать в себе своевольный порыв и, прикрывая на короткий миг глаза, он устремил метлу следом за ним. Подлетел так близко, что их плечи толкнулись друг о друга, ухмыльнулся, злобно и цинично.

— Чтоб ты свалился вместе со мной, — и почти сплюнул с губ. — Герой, который лжёт.

Перед тем, как стремительно влетел в его спину бладжер, Малфой успел заметить глаза своего лютого недруга. За стёклами безобразных очков они смешали в себе негодование, злость, ненависть и… то самое жгучее презрение. Драко всегда наслаждался этим искренним торнадо чувств в изумрудных глазах, единственных на весь Хогвартс. Таких открытых и таких насыщенных. Только на него эти глаза могли так смотреть. Только к нему они питали столько эмоций разом. Только они заставляли его холодное сердце трепыхаться от восторга и хоть что-то чувствовать.

Однако припечатавший его бладжер не позволил наслаждаться этим моментом долго. Он, сидевший на метле некрепко, потерял равновесие сразу же. Его глаза распахнулись от недоверчивого удивления, когда тело подалось вперёд и обрушилось на Поттера, не ожидавшего ничего подобного. Сдавленно вскрикнув, Драко вцепился в него пальцами, и они, закрутившись вместе с мётлами, стремительно стали падать наземь.

А маленький золотой мячик, будто насмехаясь над обоими ловцами, снова завис на фоне голубого небосвода. И если бы не бордово-зелёный тандем, рухнувший с неба, как падшая душа, расколовшаяся на две части, внимание стадиона было бы обращено к нему, призывно сверкающему в ослепительных лучах солнца.

***



Когда Драко пришёл в себя и открыл глаза, его взору открылась размазанная картина в светлых тонах. Он поморгал, но ничего не изменилось. Что с его зрением? Что вообще случилось?

Сведя к переносице брови, юноша привстал и зашарил рукой по тумбочке в поиске своей палочки, однако охладелые пальцы наткнулись на предмет, не имеющий к нему никакого отношения. Подхватив в руки очки, он с недоумением их осмотрел. Какого чёрта эта рухлядь находится в его вещах? Отбросив очки обратно, Драко всё-таки нащупал искомую вещь, однако, это была не его палочка!

— Какого хера?! — возмущённо воскликнув, он отправил палочку туда же, куда и очки — обратно на тумбочку. И тут же ужаснулся от звука собственного голоса, непроизвольно повторив. — Какого… хера?..

На соседней кровати завозились, и Драко увидел нечёткий силуэт, который вначале привстал, а потом сел, свесив ноги на пол.

— Э-э… — послышалось ошарашенное удивление. Малфой смотрел на соседа, прищуривая глаза, но так и не смог рассмотреть, кто это. Зато даже без зрения понял, что его также рассматривают в ответ, хоть и продолжают молчать после столь пространственного «Э-э».

— Что с моими глазами? — прочистив горло, Драко осмелился снова заговорить, но интонация его голоса не изменилась. Это не на шутку испугало его, и сердце пустилось в пугливый пляс. Он ещё мог понять причину размытого зрения, которое впоследствии пройдёт, но этот звонкий тембр никак не мог сходить с его языка! Страх липкими путами начал прокрадываться по спине и тянуться глубже, сжимая его душу в тисках. Малфой отчётливо понял, что с ним творится что-то неладное. Или он просто сходит с ума? Или он умер? Последнее, что Драко помнил, это изумрудные глаза на фоне нежно-голубого неба и падение вниз.

Бессильно застонав, Малфой запустил в волосы пальцы, привычным движением зачёсывая чёлку назад, и с ужасом осознал, что вместо привычной мягкости он ощутил жестковатые пряди. Это никак не могли быть его волосы! Драко тут же обуяло чувство омерзения, и это красноречиво отразилось на лице.

— Я бы на твоём месте надел очки и посмотрел в зеркало, — раздался до боли знакомый голос, в данный момент слегка надломленный и ощутимо встревоженный.

— Очки? Зачем мне очки? — Малфой скривился и вновь повернулся к соседу. Он чувствовал себя идиотом. Слепым напуганным идиотом. От этого сердце продолжало биться быстрее, а растущее раздражение в груди начало пробуждать признаки безотчётной злости. Было очень сложно целомудренно сидеть и делать вид, что всё в порядке. Но парень пытался.

— Ты поймёшь, как только увидишь.

Нахмурившись и закусив губу, Драко перевёл свои глаза в сторону тумбочки. Он же не станет теперь вторым Гарри Поттером? О Мерлин, какая мерзость. Конечно же, это невозможно. Но зачем ему приготовили очки? Неужели останется близоруким надолго? В полном смятении парень подхватил старомодный предмет за оправу и с отвращением нацепил его на себя. В мир сразу вернулась чёткость, и Малфой убедился, что находится в больничном крыле Хогвартса. Обратив взор на окно, он понял, что сейчас наступил или поздний вечер, или глубокая ночь. Учитывая отсутствие мадам Помфри, верным было второе. Долго же пролежал без сознания.

— Зеркало в ванной, — вновь подал голос его сосед, и Драко с лёгким чувством раздражения кинул в его сторону взгляд.

И обомлел.

С соседней кровати на него смотрел он сам. В больничной пижаме, с растрёпанными светлыми волосами, серыми настороженными глазами и с напряжённым выражением лица.

— Какого чёрта… — придушенно вскрикнул Драко и, вскочив, попятился в сторону ванной. Он попытался игнорировать сознание, что великодушно объясняло, почему у него изменился голос, тип волос и зачем на его носу теперь пребывали очки. Малфой попытался отогнать прочь все разумные выводы, что так настойчиво напрашивались, пока пялился сам на себя. И он до последнего надеялся, что это не могло оказаться правдой. Развернувшись, Драко бросился бежать и, распахнув дверь настежь, подлетел к зеркалу, с поверхности которого на него посмотрел не сероглазый блондин, а абсолютно другой человек: глубоко презираемый им Гарри Поттер. — Нет… Нет!

Он схватился за волосы и отступил назад; хлопнула дверь, отрезая его от помещения с койками. Ему всё это снится, это обычный кошмар. Прикрыв глаза, парень отступил ещё на один шаг и плавно опустился на холодный пол, прижавшись спиной к стене. В его груди образовался колючий ком, что садистки царапал внутренности, заставляя к горлу подступить такую тяжёлую сдавленность, что стало трудно дышать. Какое-то время юноша сидел без движений и ждал то ли чуда, то ли конца. Мысли в его голове кружились, как увядающие листья, подхваченные осенним ветром — разноцветным сумбурным вальсом. Ухватиться за какую-то одну было нереально, а думать сразу о всех тем более не получалось.

Так они с Поттером поменялись телами? То есть он, Драко Малфой, должен теперь существовать в этом убогом теле, жить в Гриффиндоре и терпеть общество грязнокровок и предателей крови? Ха! Истерично расхохотавшись и смахнув из-под очков выступившие на глазах слёзы, юноша подумал, что этому не бывать никогда. Но… подождите, а как же его собственное тело? Широко распахнув глаза, Драко обернулся к закрытой двери, но практически тут же успокоился. Разве может Поттер в теле Малфоя приползти на свой факультет? Это же смешно, и нет, не может.

Поднявшись на ноги, Драко ещё раз посмотрел на то, кем он стал. Сильно взъерошенный, бледный, с безумным взглядом зелёных глаз он выглядел сумасшедшим. Почему-то его это развеселило. Сняв очки, Малфой подался вперёд, практически зацепляя носом поверхность зеркальной поверхности и уставился в глаза. В те самые глаза, что так часто сверкали в его сторону негативными эмоциями. Настолько близко он их ещё ни разу не видел. Мрачно улыбнувшись, Драко отстранился и напялил очки обратно. Сейчас это были не те глаза, которые ему нравились. Они были пусты и невзрачны. Этот взгляд не принадлежал Гарри Поттеру, а значит не мог шевельнуть ничего внутри. Сплошное разочарование.

Помыв руки и обтерев их досуха полотенцем, Малфой вернулся обратно, размещаясь на кровати, что ему выделили. Склонив голову набок, он рассматривал Поттера в своём теле и брезгливо кривил губы, когда замечал, что вот так юноша никогда не смотрел, не сидел, не двигался, и вообще, какого чёрта этот недоумок делает в его теле и уже сейчас начинает портить ему репутацию. Хотелось подойти и треснуть по спине, чтобы тот выпрямился. Отвесить подзатыльник, чтобы убрать это глупое выражение с лица и вернуть в глаза холодный отблеск ненависти. А ещё хотелось дать по рукам, чтобы тот не двигал ими столь примитивно. Потому что в голове сразу возникала ассоциация с его дружком Уизли. Этот долговязый урод часто двигался так, будто его кто-то дёргает за нитки. Мерлин, видеть себя таким было настолько противно, что низ живота неприятно стянуло, и к горлу подступил тошнотворный ком. Малфой втянул глубже прохладный воздух и прикрыл глаза, попытавшись абстрагироваться от увиденного.

Как это может быть правдой? Это, должно быть, кошмар. Жуткий, сюрреалистический и пропитанный чернильным мраком.

Заставив себя вновь посмотреть на Поттера, Драко заметил, что тот затравленно его рассматривал, побелевшими от напряжения пальцами вцепившись в края матраса. Хах, так он не один чувствует себя не в своей тарелке? Хотя изначально, казалось, Гарри подобным было не пробрать.

На самом деле Драко ожидал от него эмоциональных всполохов, несдержанных действий; беспомощного воя, строптивого хождения по комнате или отчаянного разрушительного гнева, чьи яростные крики пробудят в его распухшем мозгу мигрень. Но никак не это напряжённое спокойствие, в котором пребывал сам. Это было так не похоже на Поттера, которого он все эти годы знал, что вера в нереалистичность происходящего усилилась. Тряхнув головой, Малфой недобро прищурился, и на его губах расцвела насмешка.

— Стесняюсь спросить, ты в моём шикарном теле надолго? — поинтересовался он с такой интонацией, как будто Поттер специально с ним поменялся местами.

— Если бы я сам знал, — огрызнулся Гарри. — Готов поменяться обратно уже сейчас.

— С удовольствием заберу своё обратно, только скажи, как, — ехидно протянул Малфой, и на его лице, бывшем лице Поттера, отразилось выражение, которого отродясь не было раньше: резкое, жёсткое, надменное.

Гарри угрюмо молчал, кидая на него сердитые взгляды. А Драко внутренне продолжал рваться на части от всей этой ситуации. Что делать? Что же им делать?! Вдруг ему захочется в туалет, тогда что? Придётся трогать чужое это? А мыться?.. Последнее, что он хотел наблюдать в этой жизни, это раздетого Поттера. Но чувствовать себя потным и вонючим было ни на йоту не лучше.

Мерлин, у судьбы слишком чёрное чувство юмора.

Драко даже не знал, что можно ещё сказать. Хотелось или плакать, или ржать. Или шагнуть в окно. Он стал Гарри Поттером. А Поттер стал им. Почему именно они поменялись местами? Самые известные на всю школу враги, непримиримые соперники, о ненависти которых знала каждая крыса в стоках.

Драко ещё никогда в жизни не молился, но сейчас был готов опуститься на колени и просить, чтобы эта шутка прекратилась. Вдруг он теперь навсегда останется в этом теле? При одной только мысли об этом его тянуло блевать. Малфой слишком любил себя, чтобы принимать новое тело, обладателя которого, к тому же, ненавидел на протяжении всего обучения в школе.

Любящие его родители, помпезный особняк, что занял в его чёрством сердце свой несокрушимый уступ, беспрецедентное богатство и могущественное влияние знаменитой фамилии — Малфой — это всё принадлежало ему. И юноша не собирался уступать жизнь, что лелеяла его с пеленок, он никак не мог всего этого лишиться. Уж точно не по вине Поттера, не из-за этого принудительного обмена телами, что до сих пор не укладывался в сознании.

Ему хотелось рвать и метать, срывать голос от крика. Хотелось подорваться и побежать к Северусу, к отцу, даже к этому убогому Дамблдору. Лишь бы его избавили от этой колоссальной проблемы, что тяжёлым пластом придавила плечи. Но ещё больше, чем это, он желал оказаться спящим, чтобы проснуться, умыть лицо и забыть об этом мерзком перевоплощении нахер.

Однако Драко продолжал сидеть и рассматривать Поттера в своём теле, теряясь в загадках, ответах, решениях. Хладнокровный слизеринец не мог психовать перед посторонними и, о Мерлин, не перед этим чёртовым гриффиндорцем тем более. Он не мог подскочить и помчаться жаловаться и молить о спасении. Честно говоря, Малфой даже не знал, как ему сообщить о случившемся. Как признаться в том, что он застрял в этом отвратительном теле? Это было выше его, у него при всём желании язык повернуться не сможет. Подумав об этом, Драко, как наяву, ощутил под ледяными ногами воронку, что чёрным пятном расползалась вокруг, и затягивала его в свой омут. Стоило представить свободное падение в пасть этой бездны, как виски тут же сдавило. Юноша через силу сглотнул и попытался отогнать от себя мерзкий образ.

— Я видел несколько фильмов у магглов про обмен телами… — неуверенно сказал Гарри и хотел было поправить на носу очки, но лишь мазнул пальцем по голой коже, опуская руку обратно. Этот тихий голос помог Малфою взять себя в руки.

— У магглов? — презрительно фыркнул юноша и закатил глаза. А чего он, собственно, ещё хотел услышать от Поттера? Человека, что когда-то отказался от дружбы с ним, предпочтя якшаться с низкосортным сбродом. Его мозг уже давным-давно деградировал. М-да уж.

— У магглов, — упрямо повторил Гарри и, нахмурившись, сложил на коленях руки, сцепляя пальцы в тугой замок. — Каждый раз это случается между людьми, которые друг друга смертельно ненавидят. Тебе это никого не напоминает?

— Хочешь сказать, что эти недалекие магглы знают, как справиться с нашим случаем?

— Во всяком случае в фильмах у них это получалось…

— Что такое фильмы? — хмуро поинтересовался Малфой, обдумывая, стоит ли питать надежду на спасение от способа, предложенного Поттером. Внутреннее «Я», к сожалению, относилось к этой идее скептически.

— О-о, э-э…

— Ради Мерлина, не делай так больше! — Драко дёрнулся, когда лицо Поттера вытянулось, как у дауна. В конце концов, сейчас у него его лицо, и смотреть, как оно тупеет у него на глазах, было тошно. Ну как, как он может позволить этому узко мыслящему разгуливать по Хогвартсу в его теле?! Это же станет несмываемым позором всей его жизни! — Думай молча. И не подражай Лонгботтому, ты сейчас не в своём теле.

— Чтоб ты знал, так, как ты кривляешься, я никогда не делаю, — сердито произнёс Гарри. — Я тоже не испытываю восторга, наблюдая за тобой в своём теле.

— Я хотя бы не изображаю тебя идиотом, — процедил Драко.

— Да что ты! — Поттер вскочил и тяжело втянул в себя носом. — Будешь продолжать выкаблучиваться, и я всем продемонстрирую не только выражение идиота на твоей бледнолицей роже!

— Ты не посмеешь, — прошипел Малфой, тоже вставая и злобно смотря сквозь очки на зарвавшегося полудурка.

— Что бы могло меня остановить? — усмехнулся Гарри. — Я же сейчас Драко Малфой.

— Не забывай, что я тоже могу подпортить тебе репутацию.

Несколько секунд они проедали друг друга свирепыми взглядами, а потом, хмыкнув, отвернули головы и опустились обратно на кровати.

— Так что такое фильмы? — устало повторил вопрос Драко.

— Это как колдография, — неуверенно обронил Гарри. — Только люди в ней могут проживать целую жизнь. Вот возьмёшь такую в руки, опустишь глаза и увидишь чью-то целую историю.

— С трудом себе это представляю.

— У тебя есть любимая книга? — с внезапным воодушевлением спросил Гарри. — Представь, что то, что написано на её страницах, ты смог увидеть вживую. Эти персонажи обрели голос и плоть, и ты смог наблюдать за ними через колдографию.

— Ну, допустим. — Драко действительно понял, что имел в виду Поттер. Фильм — это книга со своим началом и концом, только показанная картинкой.

— Так вот, для того, чтобы вернуться обратно, нужно… — Гарри замялся и прерывисто вздохнул. — Нужно влюбиться.

Несколько долгих секунд Драко с неудовольствием рассматривал стушевавшееся лицо недруга, щёки которого налились розовым, а взгляд намертво прирос к полу. Значит, влюбиться? Он начал перебирать в уме девчонок, с которыми был бы не против пофлиртовать, но — влюбиться? Как Драко может влюбиться, если знать не знает, что это такое и как это сделать?

— Можно же использовать амортенцию? — пришёл к выводу Малфой. — В Хогвартсе ни одна девчонка не откажется опоить меня зельем.

— А тебе и не нужны девчонки, — сдавленно буркнул Гарри.

— В смысле не нужны? — удивился Драко. — А в кого я тогда должен влюбиться?

— В меня.

Какое-то время Малфой молча рассматривал Поттера, а потом брови его картинно поползли вверх, глаза изумлённо расширились. Что, блять, он только что сказал?! Драко должен… в него? Бред! Испытывать влечение к этому идиоту его никакая амортенция не заставит. Это просто немыслимо.

— Ха! — с губ юноши сорвался нервный смешок. Он высоко запрокинул голову и, откинувшись на руки, расхохотался ещё более истерично, чем до этого в ванной. Не может ли так случиться, что Поттер в него влюбился и теперь устроил всю эту агонию исключительно ради своего подневольного сердца? — Какой абсурд!

— Если у тебя есть другие решения, нам необязательно прибегать к этому, — мрачно заявил Гарри. — Но, полагаю, нам надо поменяться обратно. Я не собираюсь всю жизнь торчать в шкуре сына Пожирателя смерти.

Улыбка сползла с губ, и Драко опасно прищурился.

— Не тебе осуждать моего отца, Поттер, — прошипел парень. У самого за плечами стоит смерть Дигорри, почему же Поттер не корит себя этим изо дня в день? Как будто с таким грузом он всё ещё остается невинным и светлым ангелом. Лицемер.

— Он ничем не лучше Волан-де-Морта и сеет смерть в своё удовольствие плечом к плечу с ним, — яростно возразил Гарри, и пальцы его сжали пододеяльник. — Если не мне судить, их главному врагу и цели, то кому же? Министерству магии, которое лижет Люциусу ботинки и воспевает дифирамбы?!

— За твоей спиной тоже хватает жертв! — Малфой вскочил и ноздри его от гнева расширились. — Из-за тебя погибли твои родители и Седрик Диггори. Думаешь, на этом список закончится? А вот и нет! Твоя гордыня и самонадеянность погубят многих. Уж лучше быть сыном Пожирателя, чем тем, из-за кого все гибнут!

Сжав челюсти, Гарри опустил лицо. Его глаза наполнились щемящей грустью и горечью.

— Ты прав, — тихо произнёс он через какое-то время. — Никакая магия нам не поможет полюбить друг друга. Нужно искать решение в иных источниках.

Забравшись под одеяло, Гарри закутался в него с головой и отвернулся в противоположную сторону от Малфоя. Драко брезгливо поморщился и тоже забрался на кровать. Обхватив руками колени, юноша уткнулся в них лицом. Душа его кричала, ощущая тоскливую безнадежность, а мерзкая боль охватывала всё его естество. И от этой боли не существовало лекарства, потому что агония, что варила его разум и сердце в неконтролируемом Адском пламени, была рождена им самим. Он чувствовал себя в тесной клетке, и ему казалось, что никакое непростительное не сможет сделать хуже, чем есть.

Обмен телами. Драко ни разу не слышал о подобных случаях в магическом мире, разве сможет им помочь библиотека? На это не стоило надеяться. Оставался призрачный огонёк надежды, что Северус Снейп сможет найти выход и вернуть всё на свои места. Ведь если не сможет он, уже ничего не поможет. Разве что нелепая идея из маггловских фильмов... которую тоже придётся попробовать.

В таком положении Малфой просидел полночи. И всё думал, думал. О том, как завтра открыть глаза, как принять душ, как выйти в люди. Как ему вести себя, что всё-таки делать. Драко вспоминал родителей и с затаённой грустью размышлял о том, что принять его в теле Гарри Поттера им будет сложно. А если отбросить в сторону трусость и признать, как есть, то невозможно. Мерлин, да он сам себя не мог принять в этом теле! Его скручивало в узел каждый раз, когда замечал, что его мягкие волосы по ощущениям стали похожи на солому, когда его взгляд падал не на ухоженные ногти, а на надкусанные некрасивые обрубки. И где теперь были его изящные тонкие пальцы? А как же эти безобразные очки, что приходилось носить на носу, это зрение, как у слепой курицы?! Ему не нравилось в этом теле ВСЁ. Чувство нестерпимого дискомфорта постоянно душило и как-то даже давило изнутри с того момента, как Драко осознал, что он — это больше не он.

А Тёмный Лорд? Ведь ему нужен Поттер! При мысли об этом внутри всё перевернулось и похолодело. Малфой испуганно покосился в сторону соседней койки. Что, если ему нужна не только душа Гарри, но и это тело со шрамом? Драко сильно сомневался, что к нему отнесутся снисходительно только потому, что эту гибельную оболочку теперь занимает он, а не его изначальный хозяин. Тёмный Лорд слишком беспощаден, чтобы уступать и отказываться от собственных желаний. Если Драко не вернётся обратно… что тогда будет? Он умрёт? На глазах семьи, от руки Волан-де-Морта? Бессильно застонав, парень сильно зажмурился, но из уголков его глаз всё равно показалась влага. Он зарычал, глухо, словно зверь, что попал в капкан, и обратил свирепый, полный ненависти взгляд на того, кто ни о чём подобном не думал, кто мирно спал, наплевав на царивший в душе Малфоя коллапс. Ох, как ему хотелось вырвать из своего тела эту грёбаную душу, как хотелось изничтожить её к чёртовой матери. Или просто исчезнуть самому, как кошмар во мраке.

Юноша скорбно вздохнул. И, мечась в хаотичных образах, спустя какое-то время забылся тревожным сном.

Но утро не принесло облегчения. Разомкнув глаза, Драко вновь увидел расплывчатый мир. Застонав от бессилия, он напялил на себя очки, съехавшие с него ночью и лишь чудом уцелевшие, и посмотрел на Поттера — казалось, тот ещё спал. Уставившись в потолок, Малфой вновь предался тягостным думам. Эксперимент с амортенцией ему уже не казался таким отвратительным, так у него хотя бы был шанс. А вдруг это действительно то, что им нужно? Он вздохнул, уже в какой раз.

Влюбиться по-настоящему у них в любом случае не получится. Да Драко скорее швырнёт в него Авадой Кедаврой, чем в его сердце сможет проклюнуться хоть какой-то росток симпатии. Однако пережить помешательство с помощью зелья он уже был готов. Лишь бы после этого юноша стал прежним собой.

— Мистер Поттер, вы очнулись! — к Драко приблизилась запыхавшаяся мадам Помфри, а с соседней койки раздалось вопросительное «м-м». — Как вы себя чувствуете?

— Сносно.

— Всё хорошо, — Гарри подтянулся и, сонно протирая глаза, сел, опираясь спиной на приподнятую подушку.

Поппи обхватила взглядом обоих, поводила над ними палочкой и, удовлетворённо кивнув, сообщила:

— Ну и знатно же вы переполошили Хогвартс! Если бы не директор Дамблдор и профессор Снейп… — она поджала губы и покачала головой. — Вы месяц пролежали без сознания! Мы уже не знали, что и думать.

— Как месяц? — одновременно воскликнули ребята.

— А вот так, — Поппи смешливо нахмурилась и ещё раз провела над ними палочкой, накладывая диагностические чары. Убедившись, что с мальчиками действительно всё в полном порядке, она вздохнула. — Я сейчас же сообщу директору Дамблдору, что вы очнулись. Мистер Малфой, ваш отец тоже сможет вздохнуть с облегчением, он рвал и метал, когда узнал о происшествии. И только вчера навещал вас, угрожая, что если вы не очнетесь через неделю, то камня на камне не оставит в Хогвартсе, — целительница неодобрительно покачала головой. — Что ж, можете одеваться и идти на завтрак. Хотя я бы вам порекомендовала задержаться в лазарете ещё на день.

Причитая себе под нос, женщина удалилась, и между ребятами повисла гнетущая тишина. Поттер сверкал настороженными глазами, с лёгким прищуром наблюдая за Драко, и пытался сдуть со лба светлую чёлку. Это невинное движение вновь заставило Малфоя напрячься, и он невольно поморщился, отводя взгляд.

— Предлагаю навестить профессора Снейпа, — обронил он, скидывая с кровати ноги и надевая тапочки. — Если у него не будет иных идей, попросим у него амортенцию. Всё лучше, чем ничего.

Гарри растерянно на него посмотрел и кивнул. А Драко прошествовал в ванную, удовлетворённый согласием. Пролежать в лазарете месяц! Это что, сейчас середина декабря? И рождественские каникулы дышат им уже в затылок. Юноша побледнел при мысли об этом. Ему с Поттером необходимо поменяться местами в течение этой недели, в противном случае он не мог предположить, во что вся эта ситуация выльется.

Ну, а сейчас ему нужно было пересилить себя, сходить в туалет и помыться. Поэтому с гримасой отвращения Малфой снял очки и разделся. И, глубоко вздохнув, принялся за утренние процедуры.

Он чувствовал себя странно, неправильно. И не только потому, что ему приходилось омывать чужое тело, прикасаясь к особо интимным местам. Его мозг, запертый в коробок, будто парил отдельно, воспринимая происходящее, как некто третий. Драко даже смог успокоиться и перестать метаться. Все терзающие его чувства отхлынули, словно волна во время отлива, забравшая с пеной сомнения. Наступила долгожданная, греющая душу пустота, в центре которой распустились пышные кусты с цветами безразличности к происходящему. И стало легко. Наконец-то он смог хоть немного расслабиться.

Более того, под безвкусными нарядами Поттера неожиданно пряталось вполне сносное тело. Оно не было излишне худым, скорее стройным, как у него самого, и подтянутым. Что ж, он ведь тоже занимался квиддичем, а бесконечные тренировки не могут не оставить след.

— Будь добр, приведи себя в порядок, и пойдём, — Малфой вернулся с полотенцем на голове, которым на ходу промокал тёмные волосы.

— Угу, — нахмурившись, Гарри озадаченно оглядел Драко, прежде чем спрятаться в ванной.

Полчаса спустя они пробирались по коридорам подземелий к кабинету Снейпа. Так как это время было отведено на завтрак, большинство студентов находилось в Большом зале, и им по пути посчастливилось никого не встретить. Даже привидений. Дверь во владения зельевара, конечно же, была заперта, но Малфой, привилегированный ученик Слизерина, смог снять чары, и они спрятались внутри. Северус, оповещенный о проникновении, долго себя ждать не заставил и буквально через пять минут уже закрывал за собой дверь, в ярости взирая на незваных гостей.

— Что вы здесь делаете? — недовольно спросил профессор, подозрительным взглядом скользя с одного на другого. Ему было неожиданно наблюдать их вместе. Особенно сразу после того, как те очнулись.

Драко стоял, покусывая губы, и заламывал пальцы, прося у неба смелости для того, чтобы открыть рот и озвучить мучившую его проблему. Поттер подавать голос тоже не спешил, и молчание затягивалось. Преподаватель недовольно цокнул и прищурился.

Что ж, была не была. Шумно выдохнув, Малфой заскользил отчаянным взглядом по очертаниям мужчины и заговорил.

— Северус, во время игры в квиддич что-то пошло не так. Когда я очнулся в больничном крыле, то стал Поттером! — он мазнул по Гарри задушенным взглядом и с мольбой обратил глаза к крёстному. — Ты ведь сможешь нас поменять обратно?..

Брови у мужчины поползли вверх столь же картинно, как у Драко, когда тот узнал, в кого именно ему предстоит влюбиться. Повисла тягостная тишина, во время которой Северус продолжал внимательно рассматривать мальчишек. И, видимо, он сумел обнаружить знакомые черты, не свойственные этим лицам. Потому что уже в следующий миг профессор подступил к Малфою, тяжёлым взглядом проедая Поттера.

— Вы хоть понимаете, в какой непростой ситуации оказались? — процедил он сквозь зубы и тут же рявкнул. — Поттер!

Гарри яростно сверкнул глазами и сжал кулаки.

— Это не я сделал!

— Сейчас это не имеет никакого значения! — Северус надрывно вздохнул и негромко произнёс. — Все ваши проблемы с Тёмным Лордом теперь принадлежат Драко, потому что вот это, — и мужчина гневно ткнул в сторону шрама пальцем, — теперь не у вас. Чувствуете облегчение?

Гарри мгновенно побледнел, и по его телу прошла дрожь. Малфой чуть слышно фыркнул. Ещё одно нерадивое качество Героя — его непрошибаемость, которая не позволяет видеть ему дальше собственного носа. Как его только друзья терпят? Ах, они же и сами не лучше. Зазнайка, что вечно навязывает всем своё мнение, считая верным только его, и амбициозный нищий, которому перепадают крохи славы от дружбы с Избранным. Они втроём просто созданы друг для друга. Впрочем, сейчас важно не это.

— Ты сможешь нам помочь? Ведь есть способ всё вернуть обратно? — подхватив под локоть Снейпа, Драко с надеждой заглянул в его непроницаемые глаза.

— Обмен телами возможен только при использовании Тёмных искусств в ритуалистике, — Северус повёл рукой, сбрасывая чужие пальцы, и отступил в сторону, нахмурившись. — Это страшная и опасная магия, к которой не чурается прибегать Тёмный Лорд. Вот так ни с того ни с сего осуществить обмен невозможно. Для этого нужна жертва, кровь и алтарь.

— Но, — Драко сглотнул и кинул быстрый взгляд в сторону Поттера, — мы же ни в чем таком не участвовали? Всё произошло в небе, когда мы падали! Или уже в палате, пока лежали без сознания.

— Мне нужно будет изучить данный вопрос, — Северус продолжил хмуриться. — Я впервые наблюдаю столь уникальный случай.

— Что же нам тогда делать сейчас? — подал голос Гарри.

— Постарайтесь не выдать себя, — выдавил Снейп, взирая на Поттера с праведной ненавистью. — Я постараюсь что-нибудь придумать.

— Северус, Поттер мне рассказывал, что у магглов есть фильмы про обмен телами, — Малфой слегка замялся, покраснел, но твёрдо продолжил. — И в них говорится, что нужно полюбить друг друга, чтобы всё вернуть обратно. Даже если это звучит по-идиотски, я бы хотел попробовать. Вдруг это сработает?

— Вы хотите, — по слогам проговорил профессор, с изумлением взирая на ребят, — что?

— Можешь выдать нам амортенцию? — глухо проронил Драко с пунцовыми щеками. — Я не хочу терять время.

Его сердце билось в груди, как у загнанного в угол зверя. Неловкость, стыд, благоговейный страх — эти чувства опутывали его душу паутиной, сжимая в тисках, заставляя сильнее заблестеть глаза. Мерлин, как же это было унизительно! Но уж лучше так, сразу взять быка за рога, чем отпускать Поттера в свободное плавание. Этот недоумок может наломать дров сразу же, как только пропадёт с его глаз. А так, под влиянием зелья, вдруг у него будет возможность держать его вспыльчивый и импульсивный характер в руках? Малфой подавленно выдохнул:

— Северус?

Снейпа, казалось, пробрало заявление не на шутку. Он молча и крайне медленно прошёл к стеллажам, распахнул нужный и, порывшись среди многочисленных склянок, извлёк два сосуда.

— Вы же в курсе, что амортенция на самом деле не создаёт любовь? — Северус протянул зелье, и ребята взяли себе по одному пузырьку. — Не думаю, что у вас получится обмануть магию этим.

— Я знаю, — пробормотал Драко, пряча склянку с зельем в карман мантии, — но за неимением лучшего, нужно попробовать хоть что-то. Я не могу оставаться в этом теле, а Поттер в моём!

— Я дам вам на этот неразумный поступок семь дней, после вы примите противоядие, — Снейп многозначительно кивнул на дверь. — Полагаю, за это время я смогу найти решение проблемы, если ваше собственное не сработает. Ступайте.

Ребята выскочили в коридор и чуть ли не бегом пустились в сторону больничного крыла. Заходить они не стали, притаились недалеко от входа в нише за статуей какого-то знаменитого целителя. Не сговариваясь, достали пузырьки и посмотрели друг на друга. Малфой нервно прикусывал губы, отчаянно желая сдать назад. Чем он думал, когда соглашался провернуть эту дикую идею?! И тут же вспоминал: отступать ему всё равно ведь некуда.

— Так, Поттер, — отбросив со лба волосы, Драко облизал пересохшие губы. — Как и сказал профессор Снейп, нам нужно не выдать себя. Так что постарайся вести себя, как я. Ладно? Никаких тупых лиц и возгласов «о-о, э-э».

— Тебе тоже стоит постараться, — смиренно произнёс Гарри и вернул чёлку Малфою на лоб. — Я всегда прячу шрам.

— Тогда… пароль от гостиной? — нет, голос у Драко не дрожал. Просто пересохло в горле.

— Зубастая герань.

— Предубеждение, — они дышали так тяжело, как будто бежали кросс. — На счёт три?..

— Давай, — Поттер откупорил склянку, и Драко последовал его примеру.

— Раз, два, три, — они закрыли глаза и влили в себя содержимое, которое и вовсе не имело вкуса. Зато запах был очень приятным. Малфой поднёс пузырёк к носу и вдохнул, невольно улыбнувшись. Так пахли любимые духи его матушки, а ещё он учуял хвойный аромат леса и запах дождя.

— Ты что-нибудь чувствуешь?

— Нет, — Драко открыл глаза и встретился взглядом с Гарри. — Может мы так сильно ненавидим друг друга, что амортенция бессильна?

— Не знаю. Может быть.

— Ладно. Как придешь в спальню, сразу спрячься под пологом и ни с кем не общайся, — напутствовал Поттера Драко. — Я поступлю также. Встретимся у Большого зала во время обеда.

— М-м, может лучше не будем расходиться? — нерешительно спросил Гарри. — Я бы лучше погулял, чем спускался в Слизерин.

— Ну уж нет, я не собираюсь светиться в твоём обществе, — категорично заявил Драко. — Лучше уж тогда вернуться в больничное крыло. Мадам Помфри же предлагала нам отлежаться ещё день?

— И правда, — Гарри явно испытал облегчение, — тогда вернёмся?

Малфой усмехнулся и выполз из укрытия. С такой стороны он ещё Поттера не видел. То ли неуверенного в себе, то ли покладистого. Или просто пристыженного профессором Снейпом? В любом случае, Гарри на нём не срывался, ненавистью не пылал и вообще вёл себя чересчур мирно. Возможно, обмен телами его настолько пришиб, что Поттер до сих пор не мог в себя прийти, или?..

— Эй, куда делась твоя агрессия? — губы Драко растянулись в ехидной насмешке. — Неужели зелье подействовало?

— Ты просто не понимаешь, во что влип, — миролюбиво огрызнулся Гарри, следуя за Малфоем. — И тебе повезёт, если не успеешь этого осознать.

— Тёмный Лорд тебя, то есть теперь меня, не достанет в Хогвартсе, — отмахнулся Драко, но тут же вспомнил брошенную крёстным фразу и, тревожно нахмурившись, уточнил. — Или, когда Северус говорил о проблемах, он имел в виду что-то ещё?

Гарри ничего ему не ответил, лишь поджал губы и отвернулся. Это сделало момент куда более подозрительным. Но что ещё этих двоих могло связывать? Чёрт возьми, как же хлопотно быть Гарри Поттером!

— Я правда надеюсь, что мы успеем поменяться обратно до того, как что-нибудь… случится, — чуть слышно пробормотал Гарри.

Драко покосился на него настороженно и, презрительно хмыкнув, подхватил с тумбочки книгу. Это оказался учебник по истории магии. Откуда он тут взялся, Драко так и не понял, и, повертев книгу в руках, наугад распахнул страницы, предпочтя коротать время за чтением. Однако на ближайшей перемене в больничное крыло ворвались Рон и Гермиона. Они с радостным возгласом «Гарри!» подлетели к Малфою и, с беспокойством кудахча, обхватили его за плечи и сжали ладони. Вырвавшись из этих неуместных объятий, юноша вжался спиной в подушку и прижал книгу к груди, будто выставил перед собой спасительную защиту.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила Грейнджер, наткнувшись на столь холодный приём.

— А, да, — буркнул Драко, краем глаза замечая, как Гарри привстал на соседней кровати и принялся открыто пялиться в их сторону. Друзья тоже обратили на это внимание.

— Что вылупился, Малфой? — злобно произнёс Рон.

Гарри пожал плечами и отвернулся. Драко почти застонал: и этого идиота он хотел отправить в гостиную Слизерина, выпуская из-под пристального надзора, пусть и ненадолго. Нет, ну серьёзно, неужели так трудно было ответить хоть что-нибудь на колкую реплику Уизли?!

Гермиона встала и с недовольной гримасой задвинула ширму.

— Он тебя чуть не убил, — неодобрительно проговорила девушка.

— Ага, — подхватил Рон, — на меня катил бочку, кричалку эту дебильную придумал, а сам на метле не смог удержаться, хорёк.

— Так ещё и тебя за собой потянул! — воскликнула Гермиона. — У меня чуть сердце не остановилось, когда вы вниз полетели. Это было ещё страшнее, чем тогда, на третьем курсе, когда ты потерял сознание от дементоров… И ты так долго не приходил в себя…

— Хватит, — резко осадил друзей Поттера Драко. Выслушивать всю эту муть вместе с оскорблениями в свою сторону ему абсолютно не хотелось. Он переживал, что не сумеет сдержаться и нахамит этим двоим так, что они заподозрят неладное. Тем более, что при слове «хорёк» у него и так свело челюсти. Даже, кажется, скрипнули зубы. — Я всё ещё не очень хорошо себя чувствую, и у меня болит голова. Но как видите, я очнулся и буду в полном порядке.

— О-о… — задушено протянула Грейнджер. — Извини. Мы так долго тебя не видели, всё переживали… И так рады, что ты наконец очнулся.

— Ничего. Всё в порядке, — он попытался улыбнуться. Кажется, вышло не очень.

— Гарри, мы каждый день к тебе приходили, но ты всё был без сознания…

— Да, поэтому прибежали этим утром сразу, как только узнали, что ты пришёл в чувство!

— Хагрид вернулся! Сразу после окончания матча, когда ты загремел сюда… Уже как месяц назад.

За ширмой скрипнула кровать и раздался быстрый топот. О Мерлин, Гарри же не побежал к этому великану?! Малфой тяжело выдохнул, и глаза его налились кровью. У Поттера вообще головы на плечах нет, как он дожил до пятого курса?! Тёмный Лорд, видимо, такой же недалёкий придурок, раз до сих пор не смог лишить его жизни! И за что отец перед ним так пресмыкается? Это какой-то каламбур, а не трагедия в двух актах.

— Давай вечером навестим его? — спросили друзья.

— О, конечно. Если я буду чувствовать себя лучше, — согласился, но тут же уточнил Драко. И надо было этому леснику вернуться именно сейчас. Он не удивится, если это станет только началом, и впереди его будут ждать ещё более неприятные сюрпризы. Какой кошмар.

— Ладно, нам пора на занятия, мы к тебе забежим вечером, — ребята попрощались и ушли. Малфой тут же подскочил и одёрнул ширму.

— Поттер?

— Я здесь, — раздался сдавленный голос со стороны ванной.

О, хвала небу, он не сбежал далеко. Вздохнув, Драко приблизился и остановился в проёме, касаясь плечом перекладины.

— Ты отвратительно держишь марку. Неужели так сложно взять себя в руки?

— Хагрид вернулся! Я не видел его с прошлого июня. И сейчас не могу увидеть, хотя хочу этого больше всего остального! — Гарри спрятал лицо в ладонях и горестно выдохнул. Кажется, ему было не легче, чем Драко. Он просто также держал чувства взаперти, не позволяя вырваться наружу ни единой лишней эмоции. И вот, пожалуйста, очередное большое известие выбило его из колеи.

— Я, кажется, придумал способ, — медленно проговорил Малфой, обдумывая, нельзя ли его использовать на протяжении всего времени, но в итоге пришёл к выводу, что это крайне неудобно. Ведь стоит слегка забыть или отвлечься, как их тут же поймают, и станет всё только хуже. А вот разок… почему бы и нет? — Попроси у профессора Снейпа оборотное зелье, у него наверняка есть в запасах. У тебя будет целый час для друзей и Хагрида. А если сможешь незаметно глотнуть и при них, то все два.

— Малфой, ты гений! — воскликнул оживший Поттер. — Я прямо сейчас и спрошу у него.

— У него сейчас пара, — закатил глаза Драко.

— А, ну да. Тогда на следующей перемене.

— Мы снова задёрнем ширму, и когда твои друзья вернутся, я отлучусь в туалет, а ты в этот момент примешь зелье и уже вернешься к ним вместо меня.

— Договорились.

— Отлично, — одной бедой у Малфоя стало меньше. Не придётся тащиться к чёрту на кулички и терпеть неугодное общество отбросов. Это помогло ему расслабиться и отвлечься, углубившись в чтение про события, предшествующие принятию Статута о секретности в 1689 году. Эта эпоха ему была особенно интересна, и он не уставал время от времени перечитывать о тех ужасных временах, которые повергали его в состояние немого шока. Драко прекрасно понимал стремления своего отца в желании уничтожить магглов. Ведь когда-то те не чурались истреблять и их.

Задумавшись о том страшном времени, он пропустил возвращение Рона и Гермионы. Но, прежде чем они успели сказать ему хоть слово, Малфой подскочил с кровати и, бросив скорое «Я в туалет», скрылся в спасительной комнатке. Через десяток секунд к нему присоединился Поттер и, запершись в кабинке, выпил зелье. Драко не стал расспрашивать о том, как отреагировал на его просьбу Северус, однако по кислой роже и нахмуренным бровям становилось ясно, что Снейп обращению не обрадовался. Вредно похихикав, Малфой сложил на груди руки и в ожидании Гарри принялся покачиваться, переваливаясь с носка на пятку. Сегодня его ожидал одинокий вечер (он отправил Забини журавлика с просьбой не беспокоить его, поэтому можно было не ожидать внезапных гостей), а вот что делать завтра не имел понятия. Ночевать в башне Гриффиндора парень упорно отказывался, а ночевать в этом облике в стенах Слизерина… Поттер ему вряд ли позволит. Впрочем, его же не обязательно спрашивать?

Распахнулась дверь, и из кабинки вывалился Гарри. Он попытался пригладить волосы, облизал губы и надолго уставился на Драко. Дёрнув рукава пижамы, Малфой опустил руки и недобро прищурился.

— Что? — он кивнул в сторону выхода. — Я тебе не отражение в зеркале. Вали уже.

Поттер открыл было рот, но захлопнул его обратно, так ничего и не сказав. Проскочив мимо Драко, он выскочил вон. И минут через пять Малфой решился вернуться в комнату. Устроившись поудобнее в койке, юноша снова водрузил на колени книгу и просидел за ней до тех пор, пока его не потянуло в сон. Зевнув, он наколдовал Темпус: время было 20:45, Поттера всё ещё не было. Оставалось надеяться, что ему хватит оборотного. В противном случае Драко сам отберёт жизнь у этого тупоголового вместо Тёмного Лорда. Отложив том «Истории магии», он снял очки и взбил подушку.

Ему снилось, как Пэнси визжала, что Драко не может предпочесть ей Поттера. Она размахивала руками и яростно тыкала ему в грудь, чуть ли не исходя слюной в гневных тирадах. На что Малфой отбрыкивался тем, что сам разберётся со своей личной жизнью. А потом вместо неё он увидел Поттера, тот смотрел на него неприязненным взглядом и тихо корил тем, что пил амортенцию не для того, чтобы наблюдать за такими сценами. Гарри развернулся и устремился прочь, а Драко внезапно ощутил тянущее чувство тревоги и зашагал, было, следом, но мир внезапно снова перевернулся. Вот он шагал за Поттером, а вот уже ползёт, то и дело оглядываясь по сторонам. Тело его стало гибким, скользким, сильным. Вокруг было темно, но Драко отчётливо видел металлические перекладины, что тянулись высоко вверх. На их полках покоились небольшие круглые шары, которые изнутри тускло подсвечивались перламутровым светом. Холодный пол приятно освежал живот. Он полз между стеллажей и всё оглядывался по сторонам в поисках чего-то важного, нужного… но внезапно взгляд его упал на человека. Тот спал, привалившись к двери. Ах-х, как хочется его съе-е-есть. Драко высунул язык, почувствовал исходящий от добычи запах, который нестерпимо манил. Но Хозяин поручил ему важное дело, нельзя было отвлекаться… И, если бы человек внезапно не проснулся, он бы уполз. Но человек явно ощутил угрозу, вскочил, и с него свалилась сбитая серебристая ткань. Волшебник надвигался, приближался и уже достал из кармана волшебную палочку. Выбора не оставалось… Ш-ш-ш… Подобравшись, Драко бросился вперёд и взвился вверх, сцепляя острые челюсти на теле волшебника. Раз, два… Тёплая кровь заструилась в горло. Драко укусил ещё раз и услышал, как хрустнули рёбра. Человек закричал от боли, захрипел и совсем скоро затих. Он медленно сполз на пол, завалился набок и больше не шевелился. Лишь кровь расползалась вокруг него по полу…

Голову пронзила нестерпимая боль. Она была такой сильной, будто её пытались распилить на две части. Одеяло сбилось, простыня спутала ему ноги. Малфой был покрыт липким холодным потом, его трясло.

— Драко! Драко! — над ним стоял перепуганный Гарри, практически прозрачный в своей болезненной бледности, и тряс за плечи, пытаясь привести в чувство.

Драко захрипел и сбросил его руки, а потом схватился за голову. Мерлин, как же больно. Как больно! Он застонал, почувствовал сильное головокружение и свесился с кровати: его вырвало.

— Драко… — Поттера явно знобило, он с трудом стоял на ногах, не зная, как быть и как поддержать.

Блядский ужас, что это сейчас был за сон?.. Почему его рвёт изнутри и так крутит? Малфой подумал о том, как вгрызался в плоть человека зубами, и его вновь замутило.

— Уизли… — прохрипел он и начал оглядываться в поиске стакана. — Воды…

Гарри тут же подлетел к тумбочке, плеснул из графина воды и подал Драко, помогая смягчить ему горло. Руки у обоих тряслись, и часть прохладной жидкости стекла мимо рта по подбородку вниз, капая на пижаму.

— Что за крики, что случилось? — в помещение ворвалась сонная растрёпанная мадам Помфри, её халат явно был натянут на ночную сорочку. Она обвела мальчиков обеспокоенным взглядом и, направив палочку на рвотную массу, убрала ту с пола.

— Мне приснилось, что на Артура Уизли напали, — сообщил Драко срывающимся голосом. — Он… он истекает кровью. Ведь это же не может быть правдой, да? Это всего лишь сон?

И Драко в упор посмотрел на Поттера, замечая, как у того расширяются глаза, и от ужаса начинает кривиться рот. Серьёзно?! Это об этих вот проблемах говорил Северус?! Грёбаный Поттер, как он вообще живёт!

— Ох, полагаю, это всего лишь сон… — сдавленно произнесла женщина.

— Нет! — громко возразил Гарри. — Это случилось на самом деле. Вызовите Снейпа, пожалуйста.

— Но…

— У нас нет времени! Пожалуйста, — с нажимом повторил Гарри и, подлетев к Малфою, потянул его за руку. — Вставай, нам надо идти к Дамблдору.

Пока Поппи отправляла патронуса Северусу, Драко пытался взять себя в руки, отстраниться от этого кошмара и одеться. Юноша чувствовал себя разбитым и опустошённым, однако конечности уже перестали быть ватными, и он смог вернуть себе контроль над координацией. Если бы ещё не дрожали кончики пальцев…

В больничное крыло ворвался профессор Снейп. Помфри тут же начала вводить его в курс дела, но он оборвал её на полуслове и, приказав парням следовать за собой, вышел обратно в коридор. Поттер с Малфоем вылетели следом.

— У Малфоя было видение? — процедил Северус, не сбавляя шаг.

— Да, он видел… видел, как…

— Эй, я вообще-то иду с вами, — встрял в диалог Драко. — Мне приснилось, что на Артура Уизли напали, и сейчас он истекает кровью. Северус, неужели это… видение? Но как?..

— Позже, Драко.

Парень не стал возражать. У него и так всё внутри было кувырком. Лавируя по многочисленным коридорам и непослушным лестницам, он только и мог что коситься в сторону Поттера, с дрожью в теле осознавая, что тот мог постоянно ловить такие видения и испытывать эту адскую боль, что похлеще Круцио разрывала на части.

Это сразу оправдывало нервозность и агрессивность: качества, что присутствовали в характере Гарри. Неудивительно, что тот на Малфое срывался за каждый невинный чих, как неадекватный гиппогриф. Сам он при такой жизни уже давно сидел бы в Азкабане за убийство.

И, Мерлин его подери, этот шрам когда-нибудь перестанет ныть?!

Приблизившись к горгулье, профессор бросил пароль «Летучая шипучка», и та отпрыгнула в сторону, пропуская гостей. Поднявшись по винтовой лестнице, они попали на площадку с дверью, за которой слышался такой гомон голосов, будто в кабинете проходила оживленная конференция.

Дважды стукнув о дверь молотком-грифоном (в кабинете мгновенно стихло), Снейп распахнул проём и вместе с ребятами зашёл.

— А, это вы, Северус… и…

Дамблдор нахмурился и опустил глаза в стол.

— У Малфоя было видение, — произнёс мужчина, и ребятам сразу стало понятно, что об их обмене телами Дамблдору уже доложили. — Драко?

— Мне приснилось, что я был гигантской змеей, — сконфуженно произнёс юный волшебник. — И я, то есть она, что-то искала. Артур Уизли заметил её, и она напала… Я проснулся, когда он истекал кровью. Если это не сон, то вам нужно поспешить, я не думаю, что у него осталось много времени, рана была серьёзная.

Кивнув, Дамблдор поднялся и обратился к двум волшебникам на портретах: Эдварду и Дайлис. Раздав распоряжения, он подошёл к фениксу, погладил его по золотому оперению и, прошептав какой-то наказ, отступил к узенькому столику, как только птица исчезла.

— Эдвард и Дайлис были самыми знаменитыми директорами Хогвартса. Их портреты можно найти абсолютно в любом учреждении. Скоро мы узнаем о состоянии мистера Уизли, — директор подхватил странного вида серебряный предмет и перенёс его на свой стол. — Северус, будь добр, наколдуй стулья.

Профессор Снейп достал палочку и наколдовал два стула, жестом приказав подросткам сесть. Драко подчинился, с любопытством наблюдая за махинациями Дамблдора над предметом, из которого повалили клубы дыма, что соткали змеиную голову с разинутой пастью, а потом разделили её на две. Удовлетворённо кивнув, директор вернул предмет на место, и в этот момент вернулся Эдвард. Он сообщил, что кричал со своего портрета до тех пор, пока его не услышали. Уизли нашли, но выглядит тот неважно; весь в крови. Следом за ним вернулась Дайлис. Откашлявшись, она сообщила, что Артура доставили в больницу святого Мунго, и подтвердила, что выглядит волшебник плохо.

— Благодарю вас, — сказал Дамблдор и повернулся к Северусу. — Необходимо собрать всех детей Уизли, я пошлю с этим распоряжением Минерве патронуса. А вы, будьте добры, проводите Гарри и Драко обратно в больничное крыло.

— Но профессор! — запротестовал Гарри.

— Поттер! — Снейп с силой сжал пальцы на его плече. — Вы сейчас находитесь не в том положении, чтобы иметь возможность присутствовать на семейном сборе Уизли. На выход, оба.

Драко с каким-то мрачным удовольствием наблюдал за перемежающимися эмоциями на лице Гарри. Чувствовалось, что ему сейчас столь же хреново, как самому Малфою было хреново вчера, когда он осознал, что находится в чужом теле и что именно его в этом теле может ожидать в будущем.

— Прошу не делать никаких глупостей, — Снейп не стал их провожать до дверей, остановившись где-то на полпути. — Мы во всём разберёмся без вас, Поттер. Не лезьте в это.

И, развернувшись, мужчина направился обратно, шурша по каменным сводам полами широкой мантии.

Весь путь до больничного крыла Поттер был беспокоен и мрачен. Он чуть ли не до крови прикусывал губы и тяжело вздыхал. В конце концов, Драко не выдержал. Подхватив холодную ладонь недруга, юноша заставил его остановиться и повернуться к себе.

— Сейчас от тебя ничего не зависит, — убедительно произнёс Малфой. — Мы сделали всё, что могли. Теперь остаётся ждать новостей о состоянии здоровья Уизли. Уверен, тебя не будут держать в неведении.

— Я… знаю, — глухо ответил Гарри. — Но всё равно не могу перестать беспокоиться. И ведь это я… я должен был увидеть, а не ты! Как же ты был прав, что я несу в себе гибель других людей. Даже тебе теперь достаётся, просто потому, что ты стал мной.

Он горько рассмеялся, и глаза его опасно заблестели.

— Т-ш-ш, — протянул Малфой и крепче сжал в пальцах чужую ладонь. Юноша внезапно почувствовал боль от того, что Поттер страдал. Такое новое ощущение, когда по сердцу будто скребутся. — Всё в порядке. Наоборот, я даже рад, что так вышло. Теперь я знаю тебя куда лучше.

Он попытался улыбнуться и, видно, у него это получилось, потому что Гарри слабо улыбнулся в ответ.

— Никогда бы не подумал, что ты можешь быть таким мягким, — Поттер вздохнул и, крепче перехватив тёплую ладонь, продолжил идти вперёд. — Всегда считал, что ты отбитый отморозок.

— Представляешь, в моих глазах ты был таким же отбитым, — Драко усмехнулся, придирчиво смотря на их сцепленные ладони. Ему казалось, что это было неправильно, но при этом душа от прикосновения чужих пальцев ворковала, а сердце начинало биться быстрее. Это касание было определённо приятным.

Добравшись до нужных дверей, они осторожно отворили их и, оглянувшись, на цыпочках прокрались к своим местам, боясь потревожить мадам Помфри. Только её им сейчас не хватало.

— Давай спать? — шёпотом спросил Драко.

— А ты сможешь после всего этого уснуть?

— Ну, я попытаюсь.

Поттер разочарованно вздохнул.

— Спокойной ночи.